Известный московский регент В. В. Локтев (см. о нем в другом разделе сайта) всю жизнь собирал регентскую библиотеку и в конце жизни, насколько можно судить, преподнёс её Патриарху Пимену. Именно с именем Патриарха это собрание фигурирует теперь в каталоге Синодальной библиотеки. Точнее, собрание Локтева представляет собой основную часть библиотеки Патриарха.
Уникальность собрания не только в его масштабе, в ценности отдельных его позиций, но прежде всего в том, что в совокупности оно даёт очень полную картину церковного хорового репертуара в советский период: самые ранние рукописи датируются первой половиной 20-х годов, самые поздние датируются первой половиной 80-х годов, то есть в совокупности около шести десятилетий.
В биографии Локтева, находящейся в разделе «Краткий словарь известных деятелей православной хоровой культуры», уже говорилось о связях Локтева с двумя варшавскими регентами – Николаем и Василием Храпчевскими. Впоследствии Василий Храпчевский жил и работал в России. Поскольку он был сочиняющим регентом, то под конец жизни составил рукописное собрание своих сочинений, точно указав где и когда создано каждое из них. По этому материалу можно судить, что в последние годы своей жизни он работал в поселке под Харьковом; со всей вероятностью после его кончины регентское собрание обоих Храпчевских было передано Локтеву. Многочисленные рукописи и издания с подписями и штампами Храпчевских, в особенности Василия, представляют самую, если можно так выразиться, «передовую» часть собрания. Именно с Василием Храпчевским связан, например, единственный в собрании автограф Кастальского с теплой дарственной надписью. Можно утверждать, что Храпчевский был убежденным сторонником Нового направления и хорошим, образованным музыкантом – его сочинения, грамотно и даже изящно записанные представляют определенный интерес.
В собрании имеется немало рукописей киевского регента А. К. Снежинского и одесского регента Н. Г. Вирановского, в некоторых случаях тоже с дарственными надписями.
Как уже говорилось, особенно долго Локтев управлял хором в храме Пимена Великого, где настоятелем был протоиерей Борис Писарев – известный в церковных кругах композитор. В собрании достаточно широко представлено творчество о. Бориса, причем можно утверждать, что композиции исполнялись в храме, поскольку почти всегда имеются партии с регентскими пометами.
Много в собрании и автографов известного в Москве церковного сочинителя, регента Николая Озерова, причем почти всегда с посвящениями – самому Локтеву, а также хорам, которыми он руководил. Озеров до 1917 года был постоянным переписчиком Синодального хора (который, как известно, всегда пел только по партитурам и только по стеклографам с рукописей своих переписчиков), затем инспектором хора Большого театра, есть сведения о его дружбе с Н. С. Головановым, а также о том, что в 20-е годы, когда Голованов еще давал время от времени духовные концерты с хорами разных храмов и Большого театра, он исполнял некоторые композиции Озерова. Возможно, от Озерова попало в собрание несколько стеклографированных сборников Синодального хора.
Еще один автор, достаточно широко представленный своими автографами, это Сергей Морозов, тоже регент, в последние годы своей долгой жизни (родился в 1890-х) проживавший в Пушкине под Ленинградом. На композициях Морозова всегда есть дарственные надписи – обычно Локтеву и его хору, но в двух-трех случаях – Патриарху Пимену лично. В одном случае к рукописи, подносимой Патриарху, приложено исключительно интересное письмо Морозова, в котором он ходатайствует о создании при Московской Патриархии специальной регентско-хоровой библиотеки – с целью сохранения этой части русского культурного наследия.
Явно одаренный автор, представленный автографами, – Михаил Слонов, однокурсник и приятель Рахманинова (а в детстве церковный певчий); рукописи Слонова отличаются особым изяществом оформления.
Собрание организовано вполне рационально, рубрикация по папкам идет сразу в трех направлениях (иногда, естественно, пересекаясь).
Во-первых, папки организуются по основным песнопениям литургии и всенощной (например, три папки Херувимских песен).
Во-вторых, организация идет по собраниям композиций крупных авторов (типа Кастальский, Бортнянский, Чесноков).
В-третьих, по главным праздникам церковного года (в этом разделе особенно много обиходных песнопений, иногда в гармонизациях самого Локтева или других авторских; часто приводится сразу несколько вариантов).
Все это дает полное представление о московском певческом обиходе данного периода, о том, что реально звучало тогда в крупных столичных храмах.
Правда, Локтев, серьёзно и вдумчиво относясь к своей профессии, иногда переписывал «для коллекции» и то, что, возможно, не исполнялось им за службой (в особенности это касается композиторов-классиков); в этих случаях отсутствует комплект переписанных хоровых партий.
Локтев использовал все доступные ему источники для пополнения собрания. Например, каким-то образом в собрание попали партитуры, помеченные по-английски «Русский хор Капелла», то есть американский русский хор крупного регента Николая Афонского. Несколько раз Локтев переписал песнопения из так называемого Лондонского сборника, то есть эмигрантского издания 1970-х годов. Два или три раза встретились переписанные Локтевым песнопения с авторством иеромонаха Филиппа, один раз с допиской в скобках – Гарднера. Поскольку речь идет именно об иеромонахе, сочинения относятся к предвоенному периоду, когда Иван Алексеевич Гарднер работал на Карпатской Руси.
Библиотека Локтева, ныне уже имеющая краткое электронное описание, безусловно нуждается в дальнейшем изучении, в особенности – в выявлении произведений выдающихся авторов, созданных в советский период жизни церковного пения, – об этом времени наши знания пока весьма неполны и разрозненны.
М. П. Рахманова, доктор искусствоведения
Москва, январь 2012
